Бремя на сердце друга возложенное
ляжет бременем и на нас,
в трижды, четырежды приумноженное
будет дано на грядущий час.
Но камень с дороги слепого отброшенный
раздавит гадюку, что злобно шипит,
а грузом, замедлившим поступь другого,
всяк будет страданьем к земле прибит.
Но если приют уставшему страннику
мы предоставим без всяких слов, —
хлеба голодному, детям пряники,
значит, спасутся душа и кров.
А если рука драгоценность чужую
из сундука вдруг посмеет взять,
та драгоценность железом калённым
станет всю грудь нам и жечь и терзать.
Если же ложью покроем цели,
Бог нам этого не простит.
Кого-то другого, кто лжи не имели,
одарит любовью, благословит.
Но если шнурок на ноге хромого
мы свяжем, склонившись к его ногам,
то этот шнурок станет крепкой верёвкой
связавшей все руки нашим врагам.
Огонь, исполненный злобы и ненависти,
нас опалит приближая рок,
огонь же любви, сострадания и чести
нас озарит в подходящий срок.
(по мотивам Учения Храма)
ляжет бременем и на нас,
в трижды, четырежды приумноженное
будет дано на грядущий час.
Но камень с дороги слепого отброшенный
раздавит гадюку, что злобно шипит,
а грузом, замедлившим поступь другого,
всяк будет страданьем к земле прибит.
Но если приют уставшему страннику
мы предоставим без всяких слов, —
хлеба голодному, детям пряники,
значит, спасутся душа и кров.
А если рука драгоценность чужую
из сундука вдруг посмеет взять,
та драгоценность железом калённым
станет всю грудь нам и жечь и терзать.
Если же ложью покроем цели,
Бог нам этого не простит.
Кого-то другого, кто лжи не имели,
одарит любовью, благословит.
Но если шнурок на ноге хромого
мы свяжем, склонившись к его ногам,
то этот шнурок станет крепкой верёвкой
связавшей все руки нашим врагам.
Огонь, исполненный злобы и ненависти,
нас опалит приближая рок,
огонь же любви, сострадания и чести
нас озарит в подходящий срок.
(по мотивам Учения Храма)