ГЛАВА 7
ВРАГИ
И ПАРТНЕРЫ
или
ИСКУССТВО БЫТЬ С ДРУГИМ
Неспешное течение сюжета, миновав множество излучин, выводит, наконец, читателя во вторую половину трактата, посвященную тем положениям точки сборки, когда игнорировать внешний мир, казалось бы, невозможно, поскольку он оказывается сильнее человеческого «я».
Вообще надо прямо сказать, что для психики это травма, и притом немалая. Все подсознание, не говоря о тонкой семерке, буквально восстает против подобной постановки вопросов: как это внешний мир может быть важнее меня (нас)? Но, тем не менее, вот он, смотрит неотступно, и никуда от него не денешься, приходится самому приспосабливаться и насильно учиться тому, чему учиться часто вовсе не хочется — но ничего не поделаешь, ракета, стартовавшая в момент зачатия, давно уже в полете, и поздно говорить: «Я передумал».
Любое взаимодействие с другим человеком означает контакт с его ведущим (т.е. тем, которому он служит в данную минуту) и, в меньшей степени, кармическим эгрегором. В свою очередь, у самого человека за спиной стоит его собственный ведущий эгрегор, и, конечно, обе стороны, если позволить себе юридический оборот, обладают каждая полууправляемой тонкой семеркой, так что в самом обычном диалоге принимают непосредственное (активное или пассивное) участие минимум два эгрегора и четырнадцать тонких фигур, ведущих себя, как правило, довольно-таки непринужденно.
У всякого парного взаимодействия есть несколько целей, или, если читателю неприятен телеологический акцент, несколько аспектов. Главный из них — это обмен информационно-энергетическими потоками между ведущими эгрегорами, но по ходу общения могут возникать и некоторые побочные эффекты, например, взаимное обучение, а иногда родятся дети.
Во время любого общения между
двумя людьми возникает
определенная медитация, т.е. их
точки сборки перемещаются в
положения, из которых виден как-то
партнер, а пару окружает некоторое
тонкое облако , в которое входят каналы
ведущих эгрегоров партнеров.
Через это облако идет двусторонний обмен энергий и информацией между эгрегорами.
Чем лучше партнеры понимают друг друга, тем интенсивнее может идти обмен между эгрегорами, если, конечно, им есть что сказать друг другу. Здесь у читателя может возникнуть резонный вопрос: зачем так сложно? Неужели эгрегоры не могут договориться друг с другом непосредственно, т.е. минуя человеческое общение вообще? Безусловно, могут, и по большей части именно так и поступают. Однако тонкое взаимодействие без материального носителя имеет свои границы, и иногда оказывается недостаточным, а кроме того, не следует забывать, что человек в силу своего высокого эволюционного положения способен пропускать через себя очень сильный и широкий поток, так что эгрегорам иногда бывает удобно пользоваться возможностями, представляемыми им человеческими контактами; люди при этом, правда, несколько недоумевают, почему их общение идет столь напряженно и как будто имеет дополнительный смысл. С точки зрения общающихся с помощью людей эгрегоров, правда, побочным эффектом являются, наоборот, как раз чисто человеческие взаимодействия, и люди как будто этого не понимают и понимать не хотят, словно назло и себе и эгрегорам.
Несоответствие между номинальным (официальным, социальным) смыслом взаимодействия и астрально-ментальной нагрузкой на партнерах бывает настолько вопиющим, что от партнеров требуется много атеизма и вульгарного материализма, чтобы его проигнорировать. Истина же заключается в том, что физические встречи между людьми (а также телефонные разговоры и особенно переписка) всегда нагружены эгрегорами, которые обязательно имеют в виду определенный информационно-энергетический обмен, а он, в свою очередь, возможен лишь при хотя бы приблизительно соответствующей ему медитации между людьми, а характер этой медитации точно связан с происходящим или обсуждаемым ими плотным сюжетом, т.е. попросту говоря, с их действиями и словами.
Игнорирование воли ведущих эгрегоров, стоящих за спиной партнеров, приводит к весьма неприятным для всех последствиям. Это только очень легкомысленным и невнимательным людям может казаться, что все происходит легко и случайно: случайно встретились, почему-то обратили друг на друга внимание, откуда-то взялись легкость общения, взаимопонимание с полуслова, чувство доверия и т.д. На самом деле все эти обстоятельства, как психологические, так внешние (включая и такие подробности, как форма одежды и момент встречи) долго и тщательно готовятся в тонком мире и материализуются с большим трудом; поэтому на любой человеческий контакт эгрегоры возлагают большие надежды и ожидания, но пока мало кто из людей воспринимает тонкий аспект своих контактов как основной и притом имеющий лишь косвенное отношение к своей личной судьбе.
Вообще любой контакт двух людей подразумевает определенный информационно-энергетический обмен между ними и их ведущими эгрегорами, и если он происходит, то возникает (хотя бы на секунду) совершенно определенная медитация, в каждом случае своя, у людей появляется чувство некоторой общности или сотрудничества, т.е. участия в одной и той же невидимой, но очень важной программе. Однако часто услышать тихий шопот своего эгрегора не удается, особенно если у человека нет соответствующей установки, и тем более трудно воспринять чужой эгрегор. В этом месте авторский змей, вооружась томиком лирики ХIХ века, патетически восклицает:
|
Конечно, спорить с авторитетом Федора Тютчева сложно; однако в человеческом общении до таких высот (глубин) дело доходит редко или, во всяком случае, это не тема для настоящего трактата. Что же касается выражения воли своего и восприятия информации чужого ведущего эгрегора, то это возможно и вполне в силах человеческих. Однако кто-то решительно восстает против этого, и здесь, к сожалению, партнерам приходится бороться не только со своими личными тонкими семерками, но и вступать в контакт непосредственно с Королевской Семеркой, поскольку личные контакты социум регламентирует очень жестко. Однако перед тем, как вплотную перейти к этой теме, автор хочет сделать важное замечание.
Сам по себе любой контакт с другим человеком труден и небезопасен, и для того, чтобы заинтересовать человека в нем, эгрегору нужно потратить достаточно много усилий. Как правило, при этом используются мотивировки двух типов: кнута и пряника, а без этого человек, разумеется, предпочтет сидеть в своем углу и никуда наружу не вылезать. Однако помимо мотивировок ведущего и кармического эгрегоров, часто возникает особая ситуация общения, когда в тонком мире создается почти изолированный от других эгрегоров личный эгрегор пары (Курт Воннегурт называет его каркасом на двоих, или дюпрассом), который должен реализовать программу интенсивного информационного обмена и взаимного обучения (реже — совместной деятельности). В зависимости от обстоятельств, эта ситуация может быть материализована по-разному: интенсивная дружба между людьми одного пола, любовь или любовная связь на любой энергетике, просто очень значимый для собеседников длинный разговор, в течение которого происходит что-то важное, хотя понять, что именно, удается далеко не всегда. Но в любом случае включение отчетливого парного эгрегора дает партнерам не только ощущение своей значимости друг для друга и глубокого взаимопонимания хотя бы в некоторых областях, но и чувство автономии пары, т.е. независимости ее существования от любых внешних условий, в том числе социальных. Здесь вдвоем, наедине один с другим, люди решают вопросы, касающиеся только их — и в то же время важные для всего остального мира, но он на время должен оставить их в покое. Ощущение себя как микрокосма дано многим людям, но есть также значительно более тонкое и труднодостижимое ощущение пары как микрокосма, и если оно в какой-то момент переживается, то должно рассматриваться участниками как большое достижение в развитии своих отношений, как бы они ни складывались дальше.
При включении в программу материализации парного эгрегора важно понимать следующее.
Прежде всего, его первое включение (знакомство), оформление (развитие отношений) и смерть (прекращение отношений или переход в качественно иную фазу) могут протекать совсем по-разному, и, в частности, плохо вписываться в социальные или индивидуальные клише. Например, совершенно неоформленные и неудовлетворительные с социальной и личной точки зрения сюжеты отношений могут быть вполне адекватными с точки зрения породившего их эгрегора. Далее, внешние формы взаимодействий часто условны, т.е. если и символизируют происходящие фактически информационные обмены, то довольно абстрактно, и разгадать, каковы эти обмены на самом деле, может быть очень трудно (часто не хватает языка), да и не нужно (не входит в кармическую программу). Жизнь есть по большей части великая тайна, а личные отношения — вдвойне, и это первый урок, который должен выучить человек, надеющийся на культурное общение с себе подобными. Существенно также, что на взаимодействие между партнерами парный эгрегор дает часто вполне определенное время, в которое паре нужно уложиться, и если этого не происходит, сюжет взаимоотношений или болезненно обрывается, оставляя у партнеров чувство неудовлетворенности собой и друг другом (часто и миром в целом, даже Богом), либо социальные отношения тянутся, но лишены инвольтации, т.е. фактически не санкционированы, и привлекают внимание Гагтунгра, который нагружает их своим смыслом, подключая пару к одному из своих эгрегоров.
Необычайно важно также правильное распределение ролей, всегда подсказываемое парным эгрегором, но часто не замечаемое или сознательно игнорируемое людьми. Более того, всегда есть соблазн манипулирования партнером с помощью энергии парного эгрегора, что может испортить или вовсе уничтожить самые сильные и многообещающие парные программы. Дело в том, что в принципе в парных взаимодействиях партнеры, с точки зрения парного эгрегора, часто взаимозаменяемы, и то, что отказывается сделать один, перекладывается эгрегором на плечи другого — но продолжаться до бесконечности так не может, регулярный дисбаланс кончается смертью эгрегора и срывом программы взаимодействия. Особенно распространена спекуляция в (всегда необычайно важных) программах взаимного изучения и приспособления; говорить (вслух или про себя): «Полюби меня чёрненьким, беленьким-то меня всякая полюбит» или «Тебе надо — ты и приспосабливайся, а я уж буду жить как мне нравится» — прямое преступление против парного эгрегора, и последствия, часто в виде гибели последнего, не заставляют себя ждать.
Вообще парный эгрегор (часто хочется сказать «эгрегорчик»), как правило — нежное создание, с тихим голосом, но порой огромными вопросами. Правильная парная работа — понятие, практически не существующее в цивилизации и почти не описанное в духовных текстах, как западных, так и восточных. В семейной жизни супруги чаще всего представляют друг для друга мощные черно-учительские фигуры, хотя кармически может предполагаться совсем иное. Причины такого неудовлетворительного положения заключается, кроме всего прочего, в недооценке социумом в целом значения парной и групповой работы (в частности, ее богоугодности) и в крайне убогих его представлениях о возможном характере и целях парной работы, а также распределении ролей в парах. Жесткая типология сюжетов и крайне ограниченный спектр ролей не дает реализоваться программам, заложенным в парный эгрегор, поскольку они обычно имеют довольно тонкий характер и сугубо личную, ни на кого не похожую физиономию, которая, однако, чаще всего не умеет за себя постоять и гибнет, профанируясь под нажимом штампов общественного подсознания, как фиалка под колесами асфальтового катка.
В заключение этого отступления о парных эгрегорах автор, пользуясь временным отсутствием Гагтунгра и его слуг, хочет сказать несколько слов о любви между мужчиной и женщиной. То, что написано ниже, следует понимать не как руководство к практическому действию, но скорее как притчу или сказочный сюжет, который, однако, позволяет многие личные ситуации интерпретировать более адекватно.
У каждого человека есть душа противоположного пола, которая его любит но чаще всего ни в ком не воплощена. Стремясь выразить свою любовь к женщине, ее (мужская) Любящая Душа находит в пространстве подходящего мужчину и вселяет в него любовь к этой женщине, имея в виду, что он выразит эту любовь, причем формы выражения, как и наиболее подходящие знаки внимания, интимные ласки включительно, Любящая Душа женщины подсказывает влюбленному мужчине совершенно точно: у женщины возникает впечатление, что ее возлюбленный знал ее всегда; но для этого мужчине нужно слушать не женские капризы и даже не свою личную интуицию, но своеобразное нежное постороннее существо, прилетающее к нему вместе со своей любовью к этой женщине и точным знанием того, что ей желанно и нужно. Однако для адекватного контакта женщина тоже должна стараться прозреть за мужчиной ту Любящую Душу, которая стремится передать ей через воплощенного мужчину что-то тонкое, но очень для нее важное, чего в ней самой нет и быть не может.
Поэтому любовь, которую испытывает человек к разным представителям другого пола, всегда разная: ее возбуждают в нем разные Души, а чувства, которые он получает от других, всегда в чем-то одинаковы — это любовь одной и той же Любящей Души — но получающая различные воплощения, чтобы не сказать реакции, через разных его возлюбленных. Но для того, чтобы это ощутить, нужно быть внимательным вдвойне и разрешить себе и восприятие, и оформление самых неожиданных и непривычных душевных и материальных импульсов, возникающих в направлении любимого существа, которое, следует прямо сказать, редко знает, чего хочет, и еще реже осознает, что ему нужно.
Однако автор возвращается к своим любимым героям, которые собрались все вместе и с нескрываемым интересом глядят в пространство: не появится ли где аппетитная фигура другого человека, окруженная, естественно, аналогичной семеркой, с которой можно будет наладить те или иные отношения (не столько важно дружеские, сколько интимные). В идеале две тонкие семерки хотели бы полностью растащить энергию парного эгрегора, подчинив ее Гагтунгру, а предварительно, естественно, перестроив. Как это делается?
Прежде всего, тонкая семерка свято убеждена, что уж что-что, а общение — это ее епархия. «Ты сам не умеешь, не можешь, а на самом деле и не особенно-то и любишь общаться, — говорит она хором, — оставь это дело нам!» О том, насколько семерка мешает человеку в контактах с партнерами, она предпочитает умолчать.
Самый первый момент, когда кончается монолог и начинается диалог, т.е. собственно общение, заключается в переходе точки сборки в область, где внимание человека преимущественно направлено во внешний мир (в частности, на партнера) и лишь косвенно — на себя. Вообще говоря, это не так легко, и многим людям это умение не дается вообще или удается лишь кратковременно; однако умение внимательно, почти забыв о себе, воспринимать другого — главное в искусстве общения, и ему нужно учиться всю жизнь. Тонкая семерка держится на этот счет противоположного мнения.
«Вот еще, смотреть на него, — недовольно бурчит гордая голова дракона, — Да кто он такой, собственно говоря? Принц Уэльский или вице-король Индии? Пусть лучше сам на меня полюбуется (здесь дракон приосанивается), какой я замечательный». Закомплексованная голова способна смотреть — завистливо и заискивающе — но не на другого человека, а на его крупного и красивого дракона, в надежде к тому подольститься и получить инвольтацию.
«Да что там стараться, смотреть на кого-то, глазки устанут или, неровен час, еще шею себе свернешь, — уговаривает человека свинья, — Давай сделаем вид, что ничего не происходит, а ежели на роду написано с кем встретиться, так от судьбы-то не уйдешь, явится сам как миленький». Иногда свинья апеллирует к горькому опыту человека или человечества в целом: «Ну что тебе, больше всех надо? Вспомни, когда в прошлый раз полез общаться, что из этого вышло? Будешь ты делать выводы из своей жизни или так и умрешь круглым дураком? Неужели до сих пор не понятно, что другие только и ждут случая, чтобы тобой попользоваться, коровушка ты комолая дойная».
«Главное — не упустить случая, — торопит человека торопыжка, — Видишь, стоит роскошный мужик, сейчас к нему, выяснишь, как зовут и кому родственник, а потом сразу вон к той блондинке с бусами, шаркни ножкой, скоренько улыбнись и пора уже с хозяйкой поздороваться, а там оглянуться не успеешь, новая карусель завертится», — понятно, что в подобном ритме точка сборки стоит так, что человек (и эгрегор) регистрирует социальную среду в целом, но не отдельных ее составляющих индивидов, которые сливаются в пестрый ровный или неровный фон.
Жёлтый поворачивает реальность так, что увидеть в ней постороннюю личность просто не удается — так, ощущается нечто человекоподобное, но что именно, рассмотреть все же не удается, образ расплывается и оформляться не хочет. У жёлтого своя жизненная позиция: «Людей стоит воспринимать лишь в той мере, в какой они сами способны постичь твой внутренний мир и вписаться в него, а остальных можно смело игнорировать». Вообще жёлтый большой мастер по некорректным методам адаптации внешней реальности к внутренней. Например, мать просит своего великовозрастного сына с поэтическими наклонностями вымыть на кухне пол. Отпрыск после краткого раздумья отвечает ей следующей мантрой:
|
Посрамленная силой стиха, мать принимается за уборку квартиры сама, так и не сумев пробиться в сознание сына, доступ в которое успешно перекрыл жёлтый.
Чёрный может закрывать видение другого человека чувством ужаса, связанным с чем угодно, например, с его размерами, физической силой, социальным положением, чудовищными усами или просто принадлежностью к противоположному полу. «Ты что, не видишь, это же мужчина!» — шепчет чёрный молоденькой девушке, — и от него в любую минуту можно ждать чего угодно». О какой, собственно, опасности идет речь, чёрный не уточняет, но это и не требуется: потенциальный партнер заменяется угрожающим облаком, которое может не рассеяться и после двадцати лет брака, особенно если у женщины скажутся сильные инфантильные установки против отца, внушенные матерью.
Змей часто не дает человеку возможности увидеть другого именно как человека. «Ты смотри, как он ест, — шепчет змей на ухо хозяину, — это же форменный заяц, грызущий морковку». В интеллигентной среде змей заранее профанирует все тексты и взгляды другого, не давая ему права на личную культуру в принципе. Естественное видение змея превращает партнера в плоского паяца, чьи глупые шуточки давно всем известны, и обсуждать или ждать здесь чего-то стоящего просто несерьезно.
Серый лишает человека энергии и энтузиазма вообще смотреть на другого. «Все они одинаковы и одного хотят, — шепчет он человеку, — и ты отлично это знаешь; так стоит ли тратить силы и в сотый раз слушать всю эту пластинку?» Серый — один из самых опасных врагов парного эгрегора, поскольку он косвенно, но настойчиво заставляет человека ждать отчетливых и грубых эффектов именно там, где нужна настройка на тонкости и полутона. Люди действительно похожи друг на друга, но общение — один из главных путей помочь им найти свою индивидуальность, т.е. отличие от других, что является первым шагом на пути, ведущим к интеграции и кармическому эгрегору.
Если тонкой семерке не удается растворить партнера в окружающей среде, и он все же является перед лицом человека так, что проигнорировать его не удастся, тонкая семерка радикально меняет свое поведение и пытается приспособить партнера для своих нужд. При этом партнер выделяется из внешней среды (чего не происходило в приведенных выше примерах), но не вычленяется из социальной среды, т.е. рассматривается человеком не как особая уникальная индивидуальность, но как стандартный социальный объект, из которого можно извлечь определенную выгоду.
«Кажется, появился кто-то, кому можно себя показать!» — радостно восклицает дракон, превращая контакт в ситуацию бессовестного выпендрежа и ожидания молчаливого, а лучше — выраженного вербально, восхищения своими достоинствами со стороны социальной среды. Если этого не происходит, всегда можно пренебрежительно бросить: «Вот бл...!», после чего гордо удалиться.
Свинья блюдет свой интерес. «Чем, собственно, можно поживиться в данном случае?» — думает она и обычно что-то себе находит — или контакт отвергается как бесперспективный. Основная установка свиньи — считывание информации и поедание энергии в легко усвояемых видах, и здесь роль другого человека не может быть переоценена: горизонтальные энергетические потоки, идущие от одного человека к другому, воспринимаются часто гораздо легче, чем вертикальные, т.е. идущие к человеку непосредственно из эгрегора. В интеллектуальной среде свинья непременно помянет Антуана де Сент-Экзюпери с его роскошью человеческого общения, хотя до общения как такового может быть еще довольно далеко; девушка из предместья кокетливо поведет плечами и скажет кавалеру напрямик: «Хрю! А как вы будете меня развлекать?», оккультист половчее, не говоря дурного слова, присосется к чужой энергетике на манер вампира.
Торопыжка быстро побежит от одной интересующей его темы к другой, не обращая никакого внимания на то, насколько они интересны партнеру, или пристроится к партнеру географически: «Ты куда? Ну, и я с тобой» (пассивный вариант) или «Я куда надо. Айда со мной» (активный вариант), опять-таки невзирая на вероятное сопротивление насильственному контакту. Кроме того, торопыжка запросто оборвет монолог партнера, не дав человеку дослушать его до конца, если сочтёт, что все это не слишком интересно для него самого и пора переходить к следующему сюжету.
Жёлтый исказит образ партнера (а при случае и его слова) до неузнаваемости в направлении, удобном для человека, и создаст массу недоразумений, целью которых будет, в частности, уход от концентрации на партнере как таковом, но некоторое косвенное с ним взаимодействие, по ходу которого, однако, удается извлечь какую-нибудь выгоду. Типичный приём жёлтого — посулить партнеру интимное взаимодействие любого рода, чем инициировать его активность, поглотив всю полученную от него энергию, рассеянно сказать в пространство: «А что вы так возбудились? Я, собственно, ничего не имел в виду, и мне лично ничего не нужно.»
Чёрный выставляет, например, лозунг: «Мужчинам нельзя верить», который разочарованная в сильном поле женщина носит на гордо торчащих в социальное пространство грудях. Понятно, что этот вызов не остается незамеченным и вводит потенциальных партнеров в очень узкую схему поведения, полностью подтверждающую исходный тезис чёрного. Однако никакой дифференцировки партнеров при этом не происходит, и пробиться через заслон чёрного до уровня личного восприятия себя партнеру практически невозможно.
Змей принципиально насмешничает и профанирует любого потенциального партнера до уровня безликой толпы, чьи представители равно скучны, банальны и не могут являть собой никакого интереса в принципе, разве что в качестве предмета издевательства. Любимый прием змея — поставить кандидата на персональное внимание хозяина, что называется, на место: «срезать», «унасекомить» и т.п. Легче всего это делается подчеркнутым рассогласованием положения точек сборки партнера и своей: так, на остроумную шутку змей может небрежно бросить: «Да вы, я погляжу, остряк», в ответ на комплимент одежде наигранно-возмущенно заявить: «А что, я сама разве хуже?» и т.п. (в психологии это называется некомплементарным ответом).
Серый стоит на известных позициях: ничего в мире хорошего произойти не может, и любое новое лицо ничего, кроме скуки и разочаровения не принесет. Здесь на груди у человека красуется пароль царевны Несмеяны: «Никто меня не может развеселить», а на спине ее же отзыв: «И никто вас об этом не просил». Войти в персональный контакт с таким человеком очень трудно, хотя он при случае охотно (и виртуозно) может сыграть с группой в известную психологическую игру «Почему бы вам не — да, но», где серым ставится проблема, которую общество пытается, но принципиально не может решить.
Итак, для того, чтобы воспринять другого человека как партнера, нужно пройти несколько этапов, которым соответствуют положения точки сборки, последовательно материализующие фигуру партнера и направляющие на нее более пристальное внимание ведущего эгрегора человека. Ввиду чрезвычайной важности этой темы автор повторяет содержание нескольких предшествующих страниц.
Естественное положение точки сборки соответствует нахождению человека в окружающей среде, изобилующей разнообразной флорой и фауной, никакая часть которой не привлекает, однако, его специфического внимания; другими словами, человек разыгрывает сюжет «Я в окружающем мире» с выраженным акцентом на «Я». В этой ситуации он в основном сосредоточен на себе, а любой фрагмент окружающего мира если и привлекает случайное рассеянное внимание, то очень ненадолго. Поэтому первый этап выделения партнера — это выделение его из окружающей среды, для чего точка сборки должна совершить существенный сдвиг.
Когда этот сдвиг происходит, человек попадает в специфическую социальную среду — мир, который отличается от природной окружающей среды наличием разнообразных людей и необходимостью учитывать их в своем поведении; иначе говоря, человек ощущает включение общесоциального эгрегора. Здесь будущий партнер воспринимается уже не как навязчивый кустик или зайчик (как это бывает на первом этапе), но как абстрактный социальный индивид, человек вообще, снабженный в лучшем случае некоторыми специальными характеристиками: пол, возраст, род занятий и т.д. Однако и здесь индивидуальной специфики еще не ощущается, как будто партнер проходит в длинном карнавальном шествии, где на лицах людей надеты маски: Булочник, Пожарный, Юная девушка, Ребенок, Знакомый, Любовница Знакомого и т.д., и никак в этой толпе не обозначен.
Наконец, следующий сдвиг точки сборки в сторону восприятия партнера переводит его (для человека) в категорию индивидуальности, и только здесь начинаются собственно парные взаимодействия, в том числе медитации, поскольку только здесь ведущий эгрегор человека впервые видит его партнера, вычленяя его не только из окружающей (природной), но и из социальной среды. Проще говоря, партнер наконец-то попадает в сферу пристального внимания человека — и тут начинается!
Не нужно, однако, думать, что этот третий этап видения другого человека (персональное видение) всегда достигается; некоторым людям удается прожить всю жизнь, так и не пустив никого к себе ближе уровня социальной среды; при этом родные и близкие часто идут как природная среда и иногда обижаются на это: «Вот, ты меня за человека не держишь».
Так что посмотреть на другого как на человека и увидеть в нем неповторимую индивидуальность (не говоря уже микрокосм) не так легко: нужно сначала выделить его из природной, а затем из социальной среды, чему тонкая семерка активно противостоит. Однако, если человеку все же удается преодолеть сопротивление, что он видит перед собой? Ответ вряд ли удивит читателя: перед человеком сконденсируется одна из тонких фигур партнера.
Конечно, социум не оставляет своих граждан без поддержки соответствующим ритуалами в такой ответственной ситуации, как личное общение. При этом ритуалы взаимодействий направлены как раз на упорядочение взаимодействия тонких фигур, которые, с социальной точки зрения, и являются субъектами взаимодействия. Рассмотрим в качестве примера ритуал знакомства.
В идеале представление совершает третье лицо (чуть ниже станет понятно, почему оно желательно). -— Познакомьтесь, пожалуйста: Эдуард, студент театрального училища (Эдуард поднимает взор, вперед выступает его дракон и смотрит нагло). А это Иван Федорович, капитан 3 ранга (Иван Федорович расправляет плечи, его дракон выходит вперед на два шага и раскланивается, уставившись на дракона юноши всеми тремя головами.). Иван Федорович делает шаг вперед и протягивает руку. В этот момент его дракон исчезает, а сзади показывается фигура чёрного, чьё лицо насторожено, но не агрессивно: он изучает чёрного, стоящего за спиной студента. Студент улыбается, пожимает протянутую капитаном руку, говоря: «Очень приятно». В это момент происходит следующее: дракон студента пропадает, а его чёрный и чёрный капитана, выходя вперед, договариваются о ненападении, что выражается в теплоте рукопожатия (фактически оно совершается парой чёрных). Теперь можно спокойно искать общую тему разговора.
Если знакомятся мужчина и женщина, возможны различные варианты, в том числе и ритуал, идентичный описанному выше, но это выглядит грубовато и не очень сближает. Гораздо эффективнее в некоторых отношениях знакомство, при котором о чёрных речи вообще не заходит: у мужчины вперед выходит дракон, в у женщины — змей (в этом случае женщине удобно протянуть руку не для рукопожатия, но для поцелуя). Сцена, которая при этом происходит между мужским драконом и женским змеем, столь живописна, что авторское перо не берется ее описать, особенно если партнеры друг другу нравятся.
Теперь делается отчасти понятной роль человека, ведущего ритуал представления: он с самого начала ограничивает активность чёрных представляемых, гарантируя им относительную безопасность друг для друга. Идеальной, с точки зрения социума, целью знакомства является появление на авансцене и взаимное снюхивание свиней новых знакомцев. Вообще надо сказать, что так называемое умение вести себя в обществе — это на 90 процентов умение не ущемить чужую свинью; при этом условии можно, конечно, подкормить и свою.
Возможно, многие не понимают эзотерический смысл ритуала прощания, который на редкость прост: свинья выступает вперед и говорит: «Большое спасибо, было очень вкусно, и я совершенно сыта. Через некоторое время, однако, буду рада снова с вами повидаться». После этого свинья исчезает и появляется спокойный чёрный, который жмет руку чёрному хозяина с обещанием ненападения в ближайшем будущем. Последовательность появления тонких фигур при прощании должна быть именно такой: сначала свинья, потом чёрный; при очень близком знакомстве чёрный может появляться лишь в последнее мгновенье, чтобы оборвать медитацию и энергетическую связь (иначе расстаться не удается).
Конечно, описать все типы взаимодействий тонких семерок при личном общении людей не в силах автора, и он, как обычно, ограничивается несколькими характерными примерами. Читатель должен при этом помнить, что эти примеры носят в каком-то смысле отрицательный характер, так как в любом случае тонкие фигуры поедают энергию (и информацию), предназначенную людям, а в конечном счете, их ведущим эгрегорам. Бывают, конечно, варианты поведения, когда люди сознательно используют свои тонкие фигуры для целей управления партнером, но чаще всего они при этом не осознают, чьими силами при этом на самом деле пользуются и каков будет характер расплаты.
Дракон обожает отношения типа духовного учительства. При этом он не обязательно активизируется у учителя, надуваясь сверх всякой меры (что, впрочем, уже довольно типично); зачастую он активен именно у ученика, в то время как у учителя на первый план выступает жёлтый, чёрный или змей. Надо сказать, что совместные медитации тонких фигур происходят внешне гораздо свободнее, чем у людей: фигуры в этот момент произвольно переплетаются друг с другом, частично проникает одна в другую, или даже иногда объединяются в синтетическую фигуру, обычно устрашающего вида и размера — последнее соответствует сильным низким энергетическим потокам, т.е. медитации под откровенным управлением Гагтунгра, когда через людей обмениваются силой, знаниями и опытом жесткие эгрегоры.
Практическое обучение иногда идет под сражением чёрных, причем чёрный учителя должен победить; чаще, однако, у учеников активизируется жёлтый или змей. Гораздо хуже, если практический учитель пользуется услугами жёлтого, т.е. морочит ученикам голову вместо того, чтобы давать им честные знания; тогда ученики поневоле активизируют своих жёлтых, обманывая своего учителя где только могут, (напрасно) не считая этого за грех.
Дружба чаще всего идет как совместная медитация одноименных фигур, поэтому можно различать 7 ее видов.
Дружба драконов имеет целью общее самоутверждение, чаще всего за чужой счет (например, позиция «До чего же мы с тобой их всех умнее».
Дружба свиней — медитация с целью совместно и дружно потребить все съедобные энергии внешнего и внутреннего мира — очень, к сожалению, распространенный вид товарищества.
Дружба торопыжек — совместная беготня и взаимный «подзавод», т.е. увеличение внутреннего ритма.
Дружба жёлтых — согласованное взаимное введение в заблуждение, или путешествие вдвоем по искаженным мирам Фокермы — собутыльники.
Дружба чёрных — совместная медитация на злой воле, силе или, наоборот, трусости.
Дружба змеев — тоже очень распространенный вид медитаций типа согласованного профанирования реальности, или постоянных насмешек друг над другом.
И, наконец, дружба серых — «Давайте скучать вместе», очень распространена среди людей пожилого возраста, которым решительно не хочется ничем заниматься, разве что осудить молодежь за дикость, а правительство за беспомощность.
Бывают, конечно, и другие виды дружбы, основанные на медитациях дракон-змей, чёрный-жёлтый и т.д.; читатель, вероятно, легко обнаружит их в своем ближайшем окружении.
Манипуляции.
Очень специфический вид парных отношений — это манипуляция (корыстное управление) одного из партнеров другим, бессознательное или сознательное. Примитивная манипуляция (угрозами или побоями) осуществляется парой чёрный-чёрный или чёрный-свинья, или иногда чёрный-дракон (первой указана тонкая фигура манипулятора, второй — его жертвы). Более тонкие манипуляторы комбинируют своих жёлтого, змея, торопыжку и дракона, апеллируя при этом к жёлтому, дракону, свинье или торопыжке жертвы в самых различных комбинациях. Жертва, однако, может, в свою очередь, подставить вместо ожидаемой свиньи, например, змея, и тогда ситуация может выйти из-под контроля манипулятора.
Сексуальные отношения.
Подавляющее большинство авторов учебников по технике секса убеждено, что сексуальный акт проводится в интересах свинёй участников, каковым и предлагаются оптимальные программы удовольствий, насколько это удается авторам, утонченных. Конечно, опытный развратник смотрит на физкультурные изыски причудливо переплетенных тел снисходительно: он-то отлично знает, что правит сексуальный бал вовсе не свинья, а змей, но говорить об этом в обществе как-то не принято, исключая специфические анекдоты, которые сочиняет, конечно уж, не туповатое животное с пятачком.
Однако сексуальные медитации в жизни людей необычайно важны, и расходовать их энергию, которой стремятся обменяться ведущие людей эгрегоры, на радости свиней, драконов, чёрных или змеев — это, пожалуй, один из самых глупых и святотатственных способов поведения, за которое приходится расплачиваться очень дорого, причем не только характерными болезнями (неврозы и импотенция у мужчин, женские болезни у женщин), но и резким ухудшением взаимопонимания и согласования внешних действий — ведущие эгрегоры не смогли согласовать друг с другом своих плотных программ, поскольку все их сообщения были пожраны тонкими фигурами.
Сексуальная фрустрация всей современной цивилизации, причина которой — неудовлетворительные медитации при половых контактах, приводит к тому, что общество начинает искать пути их усиления (вместо повышения уровня вибраций), и вопрос поднимается на высоту, т.е. им начинает заниматься Королевская Семерка. Ее выводы и рекомендации половые партнеры получают не только через прессу и телевидение, но и непосредственно, в форме текстов личных тонких фигур. Эти тексты у разных людей настолько похожи, что автор в виде исключения вкладывает их в уста Королевской Семерки, и если в душе читателя они не найдут никакого отзвука, то он находится на очень высоком уровне развития — или чего-то в себе еще не осознал.
«Со всеми женщинами не переспишь, — говорит Королевский Дракон — но к этому неукоснительно следует стремиться». «Если ты не нравишься хоть одному мужчине, ты не женщина вовсе», — предупреждает он нежный пол.
«Главное в жизни удовольствие — это сексуальное переживание, — наставляет Большая Свинья, — и было бы глупо упустить случай и не испытать все грани и оттенки, когда радости в нашей жизни столь редки и кратковременны».
«Все дело в разнообразии, — настаивает Король Торопыга, — качество здесь в количестве: поз и партнеров».
«Лучшая из медитаций — сексуальная, — мечтает Желтый Король, — а если вдобавок еще принять как и что следует, совсем улетишь».
«Женщина (мужчина) должна (должен) быть твоей (твоим), — отчеканивает Черный Король, — Ее (его) надо брать прямо за причинное место, и всякое сопротивление здесь бесполезно!»
«Основа секса — искушение, и чем тоньше, чем дольше, чем глубже — тем сексапильнее, — обольстительно изгибаясь всем телом, мурлычет Большой Змей, — и не надо называть все грубыми прямыми словами, давайте придумаем свой специальный язычок; клубничка, лакомство, пастила, скажем у мужчин, и зефирчик у девушки...»
«Воздержание — основа секса, — растолкует вам Серый Король, — Ну а если когда что и случается, то ни-ни, чтобы медленно и печально, как на похоронах любимой тетушки».
И в результате интимнейшая медитация, еще в самом начале которой обе тонкие семерки должны резко уменьшиться в размерах и быть в ее продолжение тише воды и ниже травы, превращается в арену астрального цирка, где меряются силой драконы и чёрные, или вместе пьянствуют жёлтые верхом на свиньях, или (последняя фаза — секс для здоровья) вяло согласуются серые; однако, опасаясь обвинений в порнографии, автор прекращает обсуждение этой заманчивой темы.
Глава 8. Тела и чакры, а также телесные крокодилы | |
Глава 9. Эволюционное развитие или вверх приставным шагом | |
Глава 10. Палки в колёса эволюции или возвращение тонкой семёрки | |
Глава 11. Проблема этажности или дружба между телами | |
Глава 12. Индивидуальные различия | |
Глава 13. Астрологические дома | |
Глава 14. Аспекты | |
Заключение |